Моя колонка с «Политкома» об американской внешней политике и иракской гражданской войне.
В ПОИСКАХ МЕНЬШЕГО ЗЛА
В США растёт беспокойство: делать вид, что доблестная американская армия одержала в Ираке победу, стало совершенно невозможно – целые районы Ирака сейчас переходят под контроль сил, с гордостью называющих себя «Аль-Каидой». Вспомним, что одной из главных причин начала вторжения в Ирак администрация Джорджа Буша-младшего называла необходимость борьбы с глобальным терроризмом, хотя к такому терроризму режим Саддама Хусейна не имел никакого отношения. Зато теперь, после ухода американских сил, страна понемногу становится одним из центров глобального воинственного исламизма.
Аналогиям вьетнамской и иракской войн уже давно потерян счёт, однако в одном, важнейшем отношении контраст очевиден – после вывода войск из Вьетнама американские страхи не оправдались, события не развивались по «принципу домино», поражение США в стране не привело к стремительному распространению коммунизма по Азии. Согласно той, наводившей ужас на обитателей вашингтонских кабинетов теории, победа коммунизма во Вьетнаме могла привести к падению прозападных режимов сначала в регионе, а потом и во всей Азии. Однако эти страхи оказались напрасными, хотя социалистический лагерь набрал благодаря уходу американцев из Вьетнама множество геополитических очков, коммунистического триумфа в Азии не случилось.
С Ираком история другая. Сирийская гражданская война способствовала серьёзному укреплению интернационала воинственных исламистов, ставших наиболее грозными противниками Асада.
Неудивительно, что фундаменталисты обратили внимание на соседний Ирак, где правящее шиитское большинство никогда не делало секрета из своей вражды суннитам. Ясно, что в этой ситуации боевики из Сирии рассчитывали на хотя бы частичную поддержку местного суннитского населения иракской провинции Эль-Анбар, находящейся по соседству с Сирией.
В результате значительная часть провинции, включая города Фалуджа и Рамади, оказалась атакованы или даже взяты под контроль суннитскими исламистами. Сценарий иракской войны начал разыгрываться по второму разу: суннитские фундаменталисты развернули полномасштабные военные действия против шиитов. Правда, шиитами оказались регулярные силовые структуры Ирака, и отсутствовала американская армия, которая могла бы помочь этим шиитам.
В первые дни нового года боевая удача сопутствовала суннитским фундаменталистам, однако потом в конфликт вмешалась ещё одна сила, известная со времён наиболее ожесточённых боевых действий с участием американцев, - отряды местной суннитской самообороны. Оказалось, что за время, прошедшее с момента ухода американцев, местные сунниты так и не захотели жить в условиях фундаменталистской дикости, которую вновь попытались установить в Ираке исламисты, прибывшие из Сирии. Местные жители вновь организовали отряды для защиты своих городов и деревень от исламистов.
Однако на этот раз, учитывая постоянную поддержку исламистов с территории Сирии, не контролируемой официальным Дамаском, отрядам суннитской самообороны понадобилась поддержка Багдада. Вспомним, что именно в таком формате существовало сотрудничество американцев и суннитских отрядов пять лет назад – сунниты получали необходимую поддержку тяжёлой американской техники и авиации. Хотя иракская армия сегодня помогает отрядам самообороны, очевиден парадокс: с одной стороны, не помогать нельзя, так как суннитские фундаменталисты ведут войну с официальным Багдадом; с другой, если иракские сунниты в процессе борьбы с фундаменталистами успешно организуются, то станут опасны для своих сограждан-шиитов, которые сегодня контролируют большинство институтов власти в Ираке.
Ясно, что за всем этим с большим разочарованием наблюдают в США - будь то ветераны, потерявшие сотни своих боевых товарищей в боях за Фалуджу, или официальные лица, ответственные за американскую внешнюю политику на Ближнем Востоке. Полбеды было, когда новые иракские руководители начали активно сотрудничать с враждебным Америке Ираном. Теперь положение может ещё больше ухудшиться, если Ирак погрузиться в хаос войны всех со всеми.
Американским официальным лицам особенно досадно признавать, что для наведения порядка на Ближнем Востоке Вашингтон всё больше заинтересован в сотрудничестве с Тегераном. При всей враждебности и многочисленных разногласиях нынешнее положение особенных вариантов не оставляет, особенно если учесть растущую вражду между Ираком и Турцией из-за нефти иракского Курдистана. В конце концов, для всех очевидна бесперспективность другого варианта действий – увеличения военного присутствия в США в регионе. Джон Керри специально подчеркнул, что не стоит ждать возвращения американцев в Ирак.
Сегодня республиканцы критикуют Обаму за то, что его администрация не сумела заключить с Багдадом договор, позволяющий сохранить в Ираке хоть какое-то американское военное присутствие. Однако ясно, что у такого присутствия нет достаточной поддержки внутри США. С другой стороны, сегодня стоит вопрос о заключении подобного договора с афганскими властями. Ясно, что полный уход американцев из Афганистана будет еще более рискованным – страна быстро погрузится в хаос, станет ещё более питательной базой для международного терроризма, чем она была до начала международной операции в 2001 году. Едва ли Обама или следующий американский президент пойдут на это – при всей внутриполитической привлекательности ухода слишком очевидны его негативные последствия.
Выходит, что для американской внешней политики сегодня не существует «хороших решений», выбирать всё время приходится из нескольких зол, стараясь найти наименьшее. Пожалуй, верным способом сделать наилучший выбор будет отделение идеологически-пропагандистских соображений от объективных национальных интересов. Например, применительно к Ираку это будет выбор между идеологическим противостоянием с Тегераном и совместными действиями для борьбы с «Аль-Каидой», являющейся реальной угрозой не только для американской, но и для глобальной безопасности.
В ПОИСКАХ МЕНЬШЕГО ЗЛА
В США растёт беспокойство: делать вид, что доблестная американская армия одержала в Ираке победу, стало совершенно невозможно – целые районы Ирака сейчас переходят под контроль сил, с гордостью называющих себя «Аль-Каидой». Вспомним, что одной из главных причин начала вторжения в Ирак администрация Джорджа Буша-младшего называла необходимость борьбы с глобальным терроризмом, хотя к такому терроризму режим Саддама Хусейна не имел никакого отношения. Зато теперь, после ухода американских сил, страна понемногу становится одним из центров глобального воинственного исламизма.
Аналогиям вьетнамской и иракской войн уже давно потерян счёт, однако в одном, важнейшем отношении контраст очевиден – после вывода войск из Вьетнама американские страхи не оправдались, события не развивались по «принципу домино», поражение США в стране не привело к стремительному распространению коммунизма по Азии. Согласно той, наводившей ужас на обитателей вашингтонских кабинетов теории, победа коммунизма во Вьетнаме могла привести к падению прозападных режимов сначала в регионе, а потом и во всей Азии. Однако эти страхи оказались напрасными, хотя социалистический лагерь набрал благодаря уходу американцев из Вьетнама множество геополитических очков, коммунистического триумфа в Азии не случилось.
С Ираком история другая. Сирийская гражданская война способствовала серьёзному укреплению интернационала воинственных исламистов, ставших наиболее грозными противниками Асада.
Неудивительно, что фундаменталисты обратили внимание на соседний Ирак, где правящее шиитское большинство никогда не делало секрета из своей вражды суннитам. Ясно, что в этой ситуации боевики из Сирии рассчитывали на хотя бы частичную поддержку местного суннитского населения иракской провинции Эль-Анбар, находящейся по соседству с Сирией.
В результате значительная часть провинции, включая города Фалуджа и Рамади, оказалась атакованы или даже взяты под контроль суннитскими исламистами. Сценарий иракской войны начал разыгрываться по второму разу: суннитские фундаменталисты развернули полномасштабные военные действия против шиитов. Правда, шиитами оказались регулярные силовые структуры Ирака, и отсутствовала американская армия, которая могла бы помочь этим шиитам.
В первые дни нового года боевая удача сопутствовала суннитским фундаменталистам, однако потом в конфликт вмешалась ещё одна сила, известная со времён наиболее ожесточённых боевых действий с участием американцев, - отряды местной суннитской самообороны. Оказалось, что за время, прошедшее с момента ухода американцев, местные сунниты так и не захотели жить в условиях фундаменталистской дикости, которую вновь попытались установить в Ираке исламисты, прибывшие из Сирии. Местные жители вновь организовали отряды для защиты своих городов и деревень от исламистов.
Однако на этот раз, учитывая постоянную поддержку исламистов с территории Сирии, не контролируемой официальным Дамаском, отрядам суннитской самообороны понадобилась поддержка Багдада. Вспомним, что именно в таком формате существовало сотрудничество американцев и суннитских отрядов пять лет назад – сунниты получали необходимую поддержку тяжёлой американской техники и авиации. Хотя иракская армия сегодня помогает отрядам самообороны, очевиден парадокс: с одной стороны, не помогать нельзя, так как суннитские фундаменталисты ведут войну с официальным Багдадом; с другой, если иракские сунниты в процессе борьбы с фундаменталистами успешно организуются, то станут опасны для своих сограждан-шиитов, которые сегодня контролируют большинство институтов власти в Ираке.
Ясно, что за всем этим с большим разочарованием наблюдают в США - будь то ветераны, потерявшие сотни своих боевых товарищей в боях за Фалуджу, или официальные лица, ответственные за американскую внешнюю политику на Ближнем Востоке. Полбеды было, когда новые иракские руководители начали активно сотрудничать с враждебным Америке Ираном. Теперь положение может ещё больше ухудшиться, если Ирак погрузиться в хаос войны всех со всеми.
Американским официальным лицам особенно досадно признавать, что для наведения порядка на Ближнем Востоке Вашингтон всё больше заинтересован в сотрудничестве с Тегераном. При всей враждебности и многочисленных разногласиях нынешнее положение особенных вариантов не оставляет, особенно если учесть растущую вражду между Ираком и Турцией из-за нефти иракского Курдистана. В конце концов, для всех очевидна бесперспективность другого варианта действий – увеличения военного присутствия в США в регионе. Джон Керри специально подчеркнул, что не стоит ждать возвращения американцев в Ирак.
Сегодня республиканцы критикуют Обаму за то, что его администрация не сумела заключить с Багдадом договор, позволяющий сохранить в Ираке хоть какое-то американское военное присутствие. Однако ясно, что у такого присутствия нет достаточной поддержки внутри США. С другой стороны, сегодня стоит вопрос о заключении подобного договора с афганскими властями. Ясно, что полный уход американцев из Афганистана будет еще более рискованным – страна быстро погрузится в хаос, станет ещё более питательной базой для международного терроризма, чем она была до начала международной операции в 2001 году. Едва ли Обама или следующий американский президент пойдут на это – при всей внутриполитической привлекательности ухода слишком очевидны его негативные последствия.
Выходит, что для американской внешней политики сегодня не существует «хороших решений», выбирать всё время приходится из нескольких зол, стараясь найти наименьшее. Пожалуй, верным способом сделать наилучший выбор будет отделение идеологически-пропагандистских соображений от объективных национальных интересов. Например, применительно к Ираку это будет выбор между идеологическим противостоянием с Тегераном и совместными действиями для борьбы с «Аль-Каидой», являющейся реальной угрозой не только для американской, но и для глобальной безопасности.
No comments:
Post a Comment