НЕ В РОССИИ ДЕЛО
Про заявление Мита Ромни, лидирующего среди республиканцев кандидата на пост президента США, назвавшего Россию «геополитическим врагом номер один» для США, сказано много верного. Что Ромни бездумно повторил предложенную ему советниками фразу, что фраза эта не соответствует действительности, что в случае своей победы Ромни едва ли будет портить отношения с Россией, что, тем не менее, Обама выглядит сегодня как кандидат, более предпочтительный для России. Однако слова Ромни можно пояснить ещё и с точки зрения общего контекста современной американской внешней политики. Тогда в этой небольшой фразе можно увидеть объяснение внешнеполитической слабости самой сильной державы современных международных отношений.
Действительно, по многим и разнообразным параметрам лидерство США несомненно. Однако даже этого лидерства Америки явно не хватает, чтобы не только решить все проблемы планеты, но даже с успехом завершать всё то, за что Вашингтон берётся с ясным пониманием своих целей и задач. Отчего так происходит? Внутри США сразу же после антироссийского выпада многие начали критиковать Ромни за то, что главный враг совсем не Россия. Посыпались предложения: из Белого Дома заявили, что номер один – Аль-Каида, отдельные эксперты стали доказывать, что Китай, кто-то даже силился доказать, что Иран. При этом, прежде чем выбирать и ранжировать врагов, неплохо было бы ответить, каким должен быть противник для того, чтобы его можно было назвать «геополитическим врагом номер один». У всех государств, тем более, если эти государства хоть сколько-нибудь крупные и, тем более, с внешнеполитическими амбициями, есть национальные интересы. Зачастую, защищая эти интересы, державы вступают в конкуренцию, но чтобы в этой конкуренции стать врагами в качестве национального интереса, должно быть заявлено истребление конкурента. Не обязательно физическое уничтожение – во время холодной войны идеология, всемирное отстаивание которой было заявлено советским руководством в качестве одной из главных задач, подрывала идеологию, лежащую в основе внутреннего устройства США.
С этой точки зрения очевидно, что таких врагов у США в современном мире нет. Ясно, что Россия угрозы не представляет. «Аль-Каида» не имеет ресурсов государства, разгромлена, да и в прежнем состоянии могла нести угрозу гражданам США, однако не представляла угрозы для существования всего американского государства. Китай на врага также не тянет – китайская экономика зависит от США. Но американские политики и журналисты продолжают время от времени заявлять об угрозе со стороны отдельных государств и режимов – в чём же здесь дело?
Случай России и заявление Ромни многое объясняют. Понятно, что боязнь России, как преемницы СССР, заложена в системных характеристиках американской политики. Россию боятся даже не потому, что страшно, а потому что эта боязнь – константа многих процессов, обеспечивающих функционирование американской государственной машины. Рассмотрим два примера. Многие представители американского экспертного сообщества по внешнеполитическим вопросам, среди которых немало бывших дипломатов, почти всю свою профессиональную, а то и вовсе сознательную жизнь считали СССР или (в Америке разницы не видят) Россию врагом. Именно на основе их комментариев формируется мнение о России широкой американской публики, именно они обучают новые поколения американских международников, многие из которых после завершения обучения пополняют государственные структуры, занятые разработкой и осуществлением американской политики в адрес России.
Или другой пример. Раздутый сверх всякой меры американский военный бюджет постоянно пытаются сократить. Необходимость некоторых расходов (на ведение войны в Афганистане или поддержание боеспособности американского ВМФ по всему миру) очевидна. Точно также как очевидна ненужность других, главным образом, затратных программ по разработке новых вооружений, в своё время задуманных для войны с СССР. Очевидна не только для экспертов, но и для руководства Пентагона. Однако как только предпринимается очередная попытка эти расходы урезать, структуры, обильно получающие средства по этим программам, прежде всего лидеры американского ВПК, эффективно организуют лоббистскую кампанию по сохранению программ, в рамках которой публику и прежде всего конгрессменов убеждают, что Россия-то по-прежнему опасна для США.
Но это всё сила инерции. Главная же проблема не только в отношениях с Россией, но и для американской внешней политики в целом состоит в другом. В США сегодня главные упрёки в адрес России касаются того, что российские руководители или даже в целом граждане (когда они, например, имеют смелость голосовать за Владимира Путина, кандидата, не одобряемого редакционными комментаторами ведущих американских газет) не следуют в русле американской политики. Эти упрёки можно наблюдать даже тогда, когда своей неуступчивостью Россия даёт возможность Америке сохранить лицо, как это, например, происходит сейчас и по отношению к ситуации в Сирии, и в вопросе давления на Иран. Ресурсы современной России едва ли сравнимы с ресурсами СССР, однако от советских времён у Москвы остались не только привычка иметь своё мнение, но и возможности это мнение донести до мировой общественности, скажем, с трибуны Совбеза.
Для американской политической культуры, тем более, в её внешнеполитическом проявлении это неприемлемо. Даже если внутри США демократы и республиканцы, либералы и консерваторы могут спорить о каких-то нюансах, на международной арене представители США выступают единым фронтом, базирующимся на простой идее, что американская политика безошибочна.
Именно поэтому возражения России вызывают такое раздражение. Именно поэтому Ромни лишь выразил мнение значительной части американского истэблишмента, мнение, изменения которого в ближайшее время ожидать не приходится. Однако проблема для американской внешней политики глубже и серьёзнее – даже если против американских действий будет публично выступать только Россия, это не значит, что другие государства с Америкой согласны. Если в Вашингтоне не откажутся от точки зрения, согласно которой Америка всегда права, а союзниками США могут быть лишь послушные сателлиты, перспективы американской внешней политики едва ли можно будет назвать благоприятными.
No comments:
Post a Comment